Фотография Марии Максимчук с оркестром

 

МЫ ИГРАЕМ Мак БЕРНИ

 В качестве комментария к музыкальному прочтению оперетты Д.Д.Шостаковича «Москва, Черемушки» хочется рассказать о некоторых особенностях данной  исполнительской версии. Главная особенность связана с тем, что мы играем Шостаковича в аранжировке современного английского композитора Джерарда Мак Берни, ученика Дмитрия Дмитриевича. Такой выбор не случаен – эту аранжировку к исполнению в нашем театре предложила вдова композитора Ирина Антоновна Шостакович. Оркестровка была сделана  в 1994 году по заказу Пимплио Опера и очень скоро получила высокую оценку многих композиторов и дирижеров.

Чем же она примечательна?

Версия для камерного оркестра Джерарда Мак Берни – это не просто другая инструментовка, это аранжировка-фарс! В ней многие мысли Шостаковича приобретают утрированный вид: с помощью специфической оркестровки и неожиданных исполнительских приемов образное содержание  оперетты значительно обостряется, и перед нами предстает сатирический взгляд со стороны автора на всю парадоксальность идей  и образа жизни советского человека в советской стране.

 Безусловно, весь тематический материал самого Шостаковича с непрекращающимся использованием цитат советского, народного и уличного фольклора явно указывает на пародийную природу этого произведения, однако  представить себе отход от академического стиля высказывания даже в период хрущевской «оттепели»  просто не представляется возможным! У нашего иностранного современника Джерарда Мак Берни нет таких сдерживающих факторов, поэтому он решительно и смело интерпретирует идеи Шостаковича; вместе со сменой оркестровки меняется и жанровая направленность сочинения: перед нами уже не большой симфонический оркестр, а джазово-эстрадный бэнд  в количестве 25 человек!

Мак Берни специально отказывается от строгой академической манеры исполнения симфонического оркестра и полностью сосредотачивается на создании характерного  язвительно-разнузданного тембра  уездного «оркестрика», само звучание которого живо характеризует происходящее как некий балаган. В зависимости от контекста, колорит оркестра варьируется: то это биг-бэнд на танцплощадке в послевоенной Москве, то эстрадный оркестр эпохи 60-х, то народный ансамбль на ярмарочной площади, лихо наяривающий песню о «Черемушках»!

Основу оркестра составляет ритм-группа в составе ударной установки, фортепиано, гитары и контрабаса. Далее – экстравагантные саксофоны, вечный спутник карикатур малый кларнет in Es, кларнет in В,  пронзительная флейта пикколо, трубы с джазовыми сурдинами и тромбон. Струнные также ярко комментируют происходящее, выдавливая из себя то вульгарное вибрато, то капризное глиссандо, то визгливо подпевая в  верхнем регистре духовикам, повторяя каждую фразу с назойливым тремоло.  При этом джазовая импровизация на фортепиано освежает звучание оркестра, придавая ощущение легкости и танцевальности.

Эта аранжировка - взгляд на расстоянии, взгляд по прошествии времени. Когда – то о «хрущевках» в Черемушках  говорили с гордостью, теперь их сносят… Одни жильцы переселяются в высотки, а другие,  более успешные,  меняют эти квартиры на престижные районы и дома. Давно прошло время коммунистических идеалов, минуло и сменившее его время перестройки, нуворишей. Идет время олигархов.

Время вообще идет, независимо от политического строя…

Какими тембрами охарактеризуют композиторы нашу эпоху, как это зазвучит в оркестре лет через пятьдесят? Кто знает? Об это остается только догадываться; однако место для едкой сатиры было и остается во все времена.

Дирижер-постановщик спектакля Мария Максимчук